Чтобы посетить могилу матери, родные семьи Волковых летом 2012 года съехались с разных концов мира. Сын — из Германии, внук — из Голландии, внучка — из Питера.... Собраться собрались, вот только осадок от посещения кладбища остался горький.

Святое слово «память»

Почему остался осадок, объяснил Вячеслав Павлович Волков. 81-летний мужчина пришел в редакцию не с жалобой, а для того, чтобы не повторялись подобные истории. Череповец для Вячеслава Павловича родной город. И ему далеко не безразлично, как он растет и развивается, какие взаимоотношения складываются между людьми. Общий стаж работы Волкова — 52 года. 37,5 из них он проработал на Череповецком металлургическом заводе, в том числе и заместителем директора. Это наш город, и мы за него в ответе. В том числе и за то, как мы относимся к памяти предков.

Первое кладбище — одно из самых старых в городе, расположено на городской земле. Здесь же воинский мемориал, где ветераны Великой Отечественной войны, труженики тыла, дети войны и другие горожане собираются 9 Мая, в День Победы, — место с историей, с памятью о наших предках.

— Месяца два назад мы заказали матери новый памятник, — рассказывает Вячеслав Павлович. — Моя мама, Елена Ивановна Волкова, умерла 21 июля 1971 года. Отец, Павел Федорович Волков, погиб в годы Великой Отечественной войны на Курской дуге. Он был командиром противотанкового расчета, его раздавило вражеским танком. Могилы нет, в Краснополье стоит стела в память о погибших фронтовиках. Так что материнская могила в Череповце — то место, где вся семья может почтить память предков. Этим летом мы связались по скайпу — сын, внук, внучка, в общем, родные. Решили поставить на могиле матери новый памятник. Организацию я взял на себя. Заказал памятник и благоустройство могилы в фирме «Память». Внес предоплату 10 тысяч рублей. Вся работа обошлась примерно в 60 тысяч рублей. В фирме меня заверили, что памятник будет готов в срок, благоустройство тоже. Но в результате я двенадцать раз ходил в эту фирму: то у них компьютер сломается, то они не успевают. В общем, постарался, на мой взгляд, только художник-дизайнер, который почти сутки трудился над тем, чтобы фотография матери вышла и похоже, и красиво, и качественно. А вот с благоустройством вышла вообще неприятность. Съехались дети, внуки, пошли на кладбище, и оказалось, благоустройство не сделано. Мне было крайне неприятно такое отношение к людям, к могилам наших предков. Мы, родные, все собрались, с разных концов съехались...

И не только это мне было неприятно. На первом кладбище очень много старых брошенных могил. Многие из них заросли крапивой, металлические оградки, видимо, с них сдернули да сдали в металлолом. Дорожки на кладбище не прокошены: к некоторым могилам не пройти. Однажды на кладбище видел женщину, которая рыдала: видимо, какие-то работы по уборке или очистке производили да повредили ограду на могиле ее родных. Центральный вход оформлен, а остальное заросло травой и имеет неухоженный вид. Кто хозяин этого кладбища, и почему его нельзя привести в надлежащий вид?

Связь поколений

Почему для Вячеслава Павловича так важно значение слова «память»? Наверное, потому, что он принадлежит к поколению, чьи отрочество и юность выпало на годы войны. К слову, в разговоре мы обратили внимание на две вещи. Вячеслав Павлович обмолвился, что сам выкосил дорогу, обычной косой, не триммером — редко кто сейчас это умеет. И второй момент: в редакцию он приехал на машине, а ему все-таки 81 год.

— А чему вы удивляетесь? — говорит Вячеслав Павлович. — До войны мы жили на Донбассе, на станции Никитовка (город Горловка), отец был шахтером. В эвакуации с 1941 по 1944 год — нас, меня, бабушку, двух братьев, мать, отправили на Дальний Восток: в город Артем. Из эвакуации мы вернулись не на Донбасс (там все было разрушено), а в город Суджа Курской области. Мне было 14 лет. Мужики все на фронте, поэтому мы, пацаны, все умели: и косить, и лошадьми управлять, и техникой. На окраине Суджи расквартировался автобат (машины собирали раненые фронтовики, инвалиды). Ну я к ним и прибился — как сын полка. Меня взяли, и вместе с ними я двинулся в сторону Украины, потом в лет пятнадцать мне доверили руль американской машины «Додж». Хорошая машина, тягач... А позже меня ранило, мы подорвались на мине, и меня отправили в госпиталь в Харьков, где я пробыл три месяца. К слову, командиром этой воинской части был Иводитов Николай Васильевич, который похоронен на центральном череповецком кладбище № 1. За его могилой мы с женой много лет ухаживаем. В 2001 году по просьбе его сына, Иводитова Альберта Николаевича, который в настоящее время живет в Москве, я заказал благоустройство могилы Николая Васильевича, кажется, в этой же фирме. И как ни прискорбно, получил четыре месяца мытарств за заранее оплаченную работу.

Удивляет Вячеслава Павловича и тот факт, что фирма работает без заключения договоров. В результате фирме невозможно предъявить претензии — и по качеству, и по срокам изготовления. По мнению нашего читателя, порядок с этим должны навести власти.

А на кладбище...

Мы отправились на первое кладбище вместе с Вячеславом Павловичем Волковым, чтобы воочию убедиться в том, как оно содержится. Увиденное впечатлило. Минуем кладбище, сворачиваем на проселочную дорогу. «Кусты я здесь сам вырубил, — комментирует Вячеслав Павлович, — иначе не заехать». Останавливаемся, заходим через открытые ворота на территорию. Посмотришь налево — вдоль забора трава выше человеческого роста, направо — она же закрывает стеной заброшенные могилы. Густо так, что ни тропиночки, ни ложбиночки не видно. Продираемся сквозь заросли кустарника, крапивы, бурьяна. Могила матери Вячеслава Павловича, Елены Ивановны Волковой, приведена в порядок, но не до конца: стоит памятник, ограда, а вот плитки тротуарной, как было задумано и за что заплачено примерно 30 тысяч рублей, нет. Оглядываешься кругом — кручинушка берет. Рядом на соседнем участке валяется выдернутый из могилы металлический остов памятника. Тут же две могилы без ограды. «Ее украли, — уточняет Вячеслав Павлович. — Женщина на эту могилу приходила, так плакала, ей уж не под силу и убрать могилку, и, видимо, поставить новую оградку».

Вячеслав Павлович обращает наше внимание на дренажные канавы, которые с годами густо заросли кустарником, в некоторых местах уже успели вырасти небольшие деревца. «Вторая аллея от главной, посмотрите, канавы густо заросли, а это значит, при дождях и ливнях все кладбище превратится в болото, — говорит Вячеслав Павлович. — Раньше такого не было. Канавы чистили регулярно, корневища деревьев и кустарников вырубали. Мало того, теперь люди в эти канавы стали бросать мусор». Действительно, более-менее приведена в порядок центральная часть кладбища, шаг в сторону — и во всем чувствуется запустение.

Каждая могила на кладбище — история жизни и смерти наших отцов, дедов, прадедов. Говорят, об уровне цивилизации той или иной страны можно судить по тому, в каком состоянии ее кладбища...

Кто хозяин?

Есть ли у кладбища хозяин? Ситуация такова: стоит первое кладбище на городской земле. Следовательно, хозяин ему местная власть. Все, что касается учета могил, регистрации, сторожа на кладбище — за это отвечает муниципальная же «Специализированная ритуальная служба». А вот уборка и содержание кладбища — предмет аукционов, которые проводятся в рамках знаменитого федерального закона № 94. Изготовление памятников, плит, оград — дело частных фирм, которые к муниципалитету отношения не имеют. Мы обратились к официальным комментариям, чтобы понять, как организована цепочка всех работ.

СПРАВКА: Площади городских кладбищ
К сожалению, нам не смогли дать точных данных даже по размерам территорий, которые занимают наши кладбища. Значит, нет точного учета, инвентаризации. На сегодня есть только приблизительные цифры. Кладбище № 1 — от 26 до 32 гектаров; № 2 — от 46 до 64; № 3 — нет данных, № 4 — примерно 42 гектара (наполовину оно уже заполнено).

Деньги решают все? Или далеко не все?

Сергей Васюнов, начальник департамента ЖКХ Фирма «Память» — частное предприятие. Департамент ЖКХ и в его лице мэрия не может диктовать предпринимателю расценки, контролировать качество оказываемых услуг. Если это нерадивый предприниматель, нарушающий тем или иным образом законодательство, то это уже полномочия УВД, налоговой инспекции. Взаимоотношения предпринимателя и потребителя услуг — это и предмет для рассмотрения их в рамках закона о защите прав потребителей.

Что касается вопроса, кто хозяин на кладбище, то могу сказать, что территории кладбищ № 1, 2, 3, 4 находятся в управлении муниципального предприятия «Специализированная ритуальная служба». В обязанности предприятия входит уборка территории, вырубка старых, больных деревьев, водоотведение и т.д. Что касается заброшенных могил, то, если я не ошибаюсь, 20 лет после захоронения их трогать нельзя, после чего они подлежат ликвидации. В целом же хозяин, конечно, город. К сожалению, сейчас у нас нет достаточных средств в городском бюджете, чтобы привести в надлежащий вид все кладбища.

Александр Смирнов, исполняющий обязанности директора МУП «Специализированная ритуальная служба» Да, заросшие травой могилы — это проблема. Только следует разделять: сама могила и занимаемая ею площадь — это собственность родственников (участок, который был передан бесплатно), которые за ней должны ухаживать. Нередки ситуации, особенно на первом кладбище, когда на могилу родственники приезжают раз в два-три года. Допустим, из Питера, из Москвы, отсюда и неухоженный вид кладбища. Что касается содержания кладбищ нашим муниципальным предприятием, то договоры с подрядчиками на основе аукциона заключает департамент ЖКХ. На кладбище № 1 подрядчик ООО «Стройгрупп», № 2 и 4 — САТ («Спецавтотранс»), № 3 — ООО «Клин». Они отвечают, в частности, за вывоз мусора, уборку территории, установку контейнеров и т.д. Мы же контролируем работу подрядчиков в рамках подписанных ими контрактов.

Тимофей Лебедев, зам. директора МУП «Специализированная ритуальная служба» Три кладбища, № 1, 2, 3 на сегодняшний день закрыты для захоронений. Можно делать только подхоронения, когда, к примеру, у могилы было оставлено место для других родственников. Действующее только четвертое кладбище. К слову, на этом кладбище, как планируется в ближайшей перспективе, будет создана электронная база данных каждой могилы. Никакие старые могилы мы не ликвидируем, сколько бы лет ни прошло. На первом кладбище вообще есть могилы, которым сто лет. Нет таких документов, распоряжений, постановлений, согласно которым можно было бы убрать старую брошенную могилу и на ее месте организовать новое захоронение.

Виктор Лебедев, индивидуальный предприниматель, фирма «Память» Импортный памятник Волков В.П. заказал 18.06.2012 года, внес аванс в сумме 10 000 рублей. 04.07.2012 года он принял памятник, оплатив установку и доставку. 05.07.2012 года памятник был установлен без окончательной оплаты. 16.07.2012 года Волков В.П. заказал благоустройство захоронения плиткой, оплатил все работы по благоустройству захоронения и внес доплату за уже установленный памятник. На выполнение благоустройства приемщица заказов дает 1 месяц, срок на выполнение этого заказа еще не вышел. Работаю я с 2003 года. Заказ в 2001 году Волков, видимо, делал в другой фирме. Все данные взяты из бухгалтерского учета, легко проверить. При заказе свыше 100 тысяч рублей, а также по просьбе заказчика оформляется договор. Мы весь осенне-зимний период берем заказы, а потом в порядке очереди выполняем их за четыре месяца, с учетом погодных условий.

P.S.

Собрали мы все комментарии и призадумались. У каждого из оппонентов железные аргументы. И чаще всего они упираются в нехватку денег. У города их нет, потому что в казне негусто. У подрядчиков, потому что город дает недостаточно, а они и без того выполняют работу сверх контрактов. У муниципальной ритуальной службы и вовсе полномочия урезаны до объема практически регистрации захоронений. Наверное, и каждому из нас стоит задуматься, а давно ли мы были на могилах своих родных? Все правильно, мертвые подождут. До тех пор, пока у кого-то из нас проснется совесть, найдется время, до тех пор, пока в казне появятся деньги и когда будет организован процесс с четким пониманием, кто и за что отвечает. Так-то оно так, вот только «что же будет с Родиной и с нами?»

Татьяна Ковачева,
Газета "Речь", 14 августа 2012 г.