Они по-особому видят наш город: для них здесь что ни дом — то кусочек жизни, их труд, мастерство.

На празднике в честь Дня строителя мы встретили интересных людей — именно они строили в Череповце производственные объекты, дома и другие здания, устанавливали в них двери, прокладывали электропроводку... Предлагаем читателям «Речи» их воспоминания.

О хрущевках

Николай Шарыпин, ветеран, электромонтажник, с 1991 по 2000 год — директор череповецкого ОАО «Севзапэлектромонтаж-1», заслуженный строитель РФ:

— Я на жилье работал недолго, в 80-х годах; больше на предприятиях. На жилом доме, конечно, проще. Когда я начинал, проводку прокладывали еще на роликах, потом уж стали под штукатуркой: в кирпичной стене проштробим углубление, в него проводку кладем. На панельном доме еще легче: на заводе ЖБИиК заранее штробу сделают (углубление такое). Но случалось и так: все проложено, пора сдавать, для этого нужно лампочку зажечь — горит, значит, все в порядке; включаем — не горит! И начинаем бегать по этажам, прозванивать всю проводку (прибор этот мы называли «аркашкой») — ищем, где неполадка случилась.
На заводе, конечно, не так. Само электрооборудование разнообразнее, сложнее. Помню, работал я на стане «2000» начальником участка — начальство каждый месяц из Москвы приезжало: не было в России таких мощностей по прокатке, раньше металлические слябы с блюминга возили во Францию и Англию!

Приехал однажды И.П. Казанец, министр черной металлургии. Осмотрел все, спрашивает:

«Почему не прокладываете кабели между механизмами?» Начальник управления меня выставил для ответа. Я говорю: «Зачем, если нет оборудования?» Казанец поворачивается к министру электротехнической промышленности Антонову: «Когда поставите оборудование?» Тот попытался сказать, что, мол, и без оборудования можно начинать. Я не согласился: «Перерасход кабеля будет». Казанец как стукнет кулаком: «Чтобы через неделю оборудование было!»
Хотел бы еще вот что сказать: сейчас все ругают хрущевки — и тесные, и неудобные. Но когда я в 1958 году из армии вернулся, их как раз строить начинали, люди из бараков переезжали в отдельные квартиры — и как радовались!.. Плакали от счастья. Так что все познается в сравнении.

«Украла то и то, чтобы построить дом»

Тамара Гусева, инженер «Прокатстроя-1», почетный ветеран Вологодской области:

— В Череповец я приехала в 1958 году. Опыт небольшой уже был. А тут как раз стали возводить два жилых дома способом народной стройки (было такое в советское время) — и меня, как самую неопытную, направили туда мастером. Почему как самую неопытную? Да потому что ни один мастер не пошел бы! Ведь что такое народная стройка? Материалов не дают, а результат требуют. Но что делать — строить-то надо. И вот я днем отправлялась по соседним стройкам (их в то время было много, город рос быстро) и смотрела, где что плохо лежит. Вечером мне давали транспорт, рабочих — и мы, говоря открытым текстом, отправлялись воровать. Когда построили дом, у меня получилась бешеная экономия материалов — естественно! Бухгалтер подсчитала, понятно, что такого быть не может, и заявляет: «Я на тебя бумагу в ОБХСС буду писать!» Повела к начальнику, он говорит: «Пиши объяснительную!» Я пишу (а молодая, не знаю ничего): «Материалов не было, поэтому украли то и то, чтобы построить дом». Он увидел, как захохочет и говорит бухгалтеру: «Скажи ей, как объяснительные пишутся!» Я взяла чистый лист: «Диктуйте». Потом, когда материалы начали поступать на дом, который уже построили, бегала по городу, спрашивала у строителей: «Вам кирпич не нужен?» Потом и второй дом построили, рядом (их сегодняшние адреса — пр. Победы, 24 и 26). Меня опять туда направили мастером...
Много было забавного. Рабочих не хватало, и однажды арматурщиков поставили работать каменщиками: арматуру не привезли, а кирпича избыток. Ну показали им, что и как делать. К концу дня прихожу, они грустно спрашивают: «Тамара, что — разбирать?» А я смотрю — простенок пузатый такой получился. Конечно, так не должно быть, надо бы разломать да заново... Но дай, думаю, укрепить попробуем: и мужиков жалко, и время уходит. Укрепили досками — и что? Стоит пятьдесят лет уже!

Проверяли нас строго, работали на совесть. Помню, одна кураторша все выясняла:

«Вы рамы битумом помазали?»

— «Помазали».

— «Отколупайте и покажите!» А битум под деревом, его не видно. Что делать? Вырубили кусок доски, показали — убедилась.

А как-то приезжаю на дом с другого объекта, там один из начальников, злой ужасно, накричал на меня, рукой махнул и уехал. Спрашиваю у рабочих: «Чего это он?» — «А он, — говорят мне, — из окна выпал!» Вот беда... Не увидел, что ограждения еще нет. Но без травм обошлось.

Стройка огромная, добиться, чтобы везде все было вовремя, невозможно. Постоянно приходилось что-то придумывать. Там, где мы строили дом, было вокруг много огородов; я нарву редиски, укропа — и на ЖБИиК: «Девочки, дайте бетона!» Они посмеются, но отправят машину. Муж ревновал до чертиков — куда бы ни пошли, кто-нибудь обязательно: «Здравствуй, Тамара!» Он сразу: «Кто это?!» — «Да это шофер, бетон нам возил, успокойся!»

Как в Череповце появились 10-этажки

Сергей Дмитриев, рабочий по комплексному обслуживанию и ремонту зданий ООО «Горстройзаказчик», в канун Дня строителя получил благодарность губернатора Вологодской области. Он участвовал в строительстве жилых домов, школ № 43 и 14, больниц, здания тюрьмы, реконструировал образовательный центр № 11 и детские сады № 75 и 37 на ул. Бардина и ул. Гагарина, работал на реконструкции Дома-музея Милютина. С музея мы и попросили его начать, вот что рассказал Сергей Валерьевич:

— На музее я работал два с половиной месяца, уже в конце. Клеил имитацию лепнины на потолки, клал ламинат, поставил несколько дверей. Был ли в музее после его открытия? Конечно, ходил с женой и дочкой (ей десять лет сейчас, тогда маленькая была). Они, конечно, спрашивали, что я делал, — не столько о Милютине экскурсия для них получилась, сколько обо мне. Работали на доме несколько организаций, даже из Вологды приезжали. Торопились; планировали вести работы два-три года — сначала нижний этаж, каменный, потом деревянный, но сделали все за год. В итоге началась усадка, пришлось устранять неполадки. Жаль. Но в целом дом получился неплохим.
Самого запомнившегося объекта, пожалуй, у меня нет, каждый помнится по-своему. Например, 14-я школа (за Шексной, на ул. Городецкой): строили это панельное здание невероятно быстро, все наше предприятие работало на этой школе!

Новое здание, конечно, строить легче, чем реконструировать старое. И не столько потому, что на старом приходится ломать перегородки и т. д. Дело в том, что сейчас строят уже по-другому. Например, стены более ровные делают, на них ставят каркас и кладут гипсокартон — можно клеить обои или использовать иное покрытие. А на старых стенах требуются клинья, большая подгонка.

И материалы сейчас другие. Я помню, как они только появились, это было в конце 90-х, интереснее стало работать, легче и быстрее!

В советское время искали свои способы ускорить процесс строительства жилых зданий. Был, например, так называемый хозспособ, когда нам помогали будущие жильцы — не строители. Случались и казусные ситуации. Помню, муж с женой пришли, жена увидела обои — взяла и наклеила. Сосед заметил и говорит: «Вы чего просто так обои наклеили? Зимой холодно будет, надо сначала газеты, а на них обои». Они обои оборвали, наклеили газеты. Тут прораб пришел, увидел испорченные обои, выяснил, в чем дело, и заявил: «Вот и живите с газетами, обоев на вас больше нет!»

Если дом строило предприятие для своих работников, оно направляло бригады нам в помощь. Не знаю, как им оплачивали эти дни, но с 8 до 17 часов люди должны были находиться на стройке. Неспециалистам, конечно же, нужна была помощь, и мы тоже работали на объекте. За это строителям полагалась часть квартир — совсем небольшая. И тогда придумали: строить не девять этажей, как по проекту, а десять — затраты ненамного больше, а число квартир увеличится. 10-й этаж отдавали строителям. Одна из первых 10-этажек появилась за Шексной — длинный дом на Октябрьском проспекте.

Сколько себя помню, наше государство постоянно пыталось увеличить объем сдаваемых квадратных метров. В середине 80-х, когда я начинал работать, была программа «Жилье-2000», ее цель — обеспечить к 2000 году всех отдельными квартирами: женился человек — и получает квартиру, а не живет с родителями. В 90-м или чуть раньше эта программа умерла.

Сам Сергей Дмитриев, квалифицированный плотник и стропальщик, живет с дочкой и сыном-четверокурсником в однокомнатной квартире, которую купил у своего же предприятия. «Квартира у нас большая, — не допускает сожалений Сергей Дмитриев. — 50 квадратных метров».

«А мы старались их вкусно кормить»

Галина Жукова, ветеран, зав. производством столовой базы отдыха «Строитель»:

— Я в ОРСе стройки работала. В Городище у нас база отдыха была, любили туда ездить отдыхать. (Сейчас-то все лесом заросло, разрушилось, а жаль, очень!) В выходные до тысячи человек приезжало. Путевка стоила всего 60 копеек в сутки — трехразовое питание, жилье, прекрасный отдых! Кроме наших, приезжали и артисты-министры, футболисты-хоккеисты, много людей было. А поваров и персонала мало. К нам направляли на выходные поваров из столовых, иначе не справиться. Как-то даже хлеб было некому резать; приходит женщина, недовольная: «Хлеба нет на столах!» — а я и говорю: «Вот нож, вот хлеб — можете порезать? У нас некому, не успеваем!»
Однажды смотрю — ходят какие-то мужики, все в пыжиковых шапках, а сапоги на них кирзовые. Что такое, думаю. Оказывается, областное начальство приехало, на объектах побывало, теперь сюда отдохнуть, поужинать. Меня вытолкнули их обслуживать. Первым секретарем обкома партии был тогда Анатолий Семенович Дрыгин, но это я уж потом узнала. Он увидел меня и спрашивает весело: «Ну что, черноглазая, план делаешь?» — «Да», — говорю. А он: «Сейчас проверим, садись-ка рядом. Налейте ей коньяка!» И такое случалось...

Строители у нас были молодцы, работали хорошо и отдыхали тоже хорошо. А мы старались их вкусно кормить.

Ирина Ромина,
Газета "Речь", 16 августа 2017 г.