Об интересующих горожан аспектах планируемого производства рассказывает зам. главы Рослесхоза Михаил Клинов.

В марте в нашей газете появились две публикации, в которых говорилось о намерении властей региона построить в Вологодской области целлюлозный комбинат. Вообще-то губернатор озвучивал эти намерения еще в прошлом году (в том числе и со страниц нашей газеты), когда объяснял необходимость развития в регионе лесного кластера, одним из условий которого является наличие крупного целлюлозного завода. По мнению властей, это позволило бы области не просто вывозить древесину за пределы области, а изготавливать продукцию высокого передела. Было подписано соглашение об инвестировании этого проекта группой компаний «Свеза», принадлежащей Алексею Мордашову. («Речь» от 8 октября 2013 года.) Тогда эта информация, возможно, прошла как-то мимо внимания наших читателей. Мартовские же публикации — интервью с Алексеем Мордашовым («Речь» от 12 марта 2014 года) и заметка «Губернатор рассказал о целлюлозном комбинате» («Речь» от 24 марта 2014 года) — вызвали многочисленные вопросы и опасения, что завод, если он будет построен поблизости от Череповца, отрицательно повлияет на экологию. Такая реакция понятна. Когда обсуждается целесообразность строительства такого объекта в абстрактной точке, все единогласно за: ведь это новая продукция, новые рабочие места, налоги в бюджеты, развитие социальной сферы. Но как только проект «приземляется» в конкретную точку на карте, местные жители забывают про эти плюсы и вспоминают про экологическую обстановку, угрозу для здоровья, ценность природных ресурсов и т. п.

Мы собрали вопросы наших читателей, обобщили и попросили ответить на них специалистов, которые в той или иной степени имеют отношение к этому проекту. Сразу оговоримся, что на вопрос, где же все-таки предполагается строительство, ничего нового по сравнению с тем, что было озвучено губернатором в газете от 24 марта, мы не узнали. В марте Олег Кувшинников сказал: «Сегодня идет предпроектная проработка... Она будет продолжаться до конца этого года. Поэтому говорить о месте строительства еще рано. Рассматриваются четыре площадки. В следующем году, если будет найдено экономически взвешенное решение, начнется проектирование этого завода. Окончание строительства и ввод в эксплуатацию — не ранее 2020 года».

Ответы на ряд других вопросов об этом проекте мы получили. Сегодня слово заместителю руководителя Федерального агентства лесного хозяйства (Рослесхоза) Михаилу Клинову.

— Михаил Юрьевич, какие сорта и породы древесины будут использоваться в технологии производства целлюлозы?

— По проекту комбинат будет производить хвойную и лиственную целлюлозу в соотношении 40 и 60 процентов соответственно. Для производства хвойной целлюлозы будут использоваться сосна и ель, лиственной — береза с примесью осины до 5 процентов. Очень важно отметить, что в производстве целлюлозы используется именно низкокачественная балансовая древесина, которая почти не востребована в России. По данным доклада «О повышении эффективности лесного комплекса Российской Федерации», подготовленного рабочей группой к заседанию президиума Госсовета, на лесосеках страны ежегодно остается до 30 млн кубометров низкосортной древесины. Это серьезно ухудшает экологическое состояние лесного фонда и увеличивает опасность возникновения лесных пожаров. Поэтому увеличение объемов переработки низкокачественной (особенно лиственной) древесины повышает рентабельность лесозаготовительного производства в целом и улучшает качественное состояние и породный состав лесных насаждений.

— Каковы потенциальные возможности лесного комплекса области? Почему можно (если можно) говорить об отсутствии прямого ущерба лесному хозяйству?

— Сегодня расчетная лесосека Вологодской области составляет 28,9 млн кубометров, из которых ежегодно заготавливается примерно 13,1 млн, то есть более половины расчетной лесосеки вообще не используется. При этом одна из основных причин низкого использования расчетной лесосеки, а также низкой рентабельности лесозаготовок — ограничение или полное отсутствие спроса на низкосортную древесину, которую и будет потреблять целлюлозный завод.

Строительство в каком-либо лесном регионе крупного целлюлозного завода создает благоприятные условия для развития лесного кластера. Увеличение спроса на низкосортную древесину приводит к увеличению объемов лесозаготовок и повышает их рентабельность.

Поскольку комбинат ориентирован на экспорт в Европу, обязательна сертификация готовой продукции, а это предполагает использование только сертифицированного сырья, что, в свою очередь, возможно только в случае соблюдения лесозаготовителями лесохозяйственных требований и правил заготовки. Говорить об ущербе лесному хозяйству в этой связи неуместно.

За счет увеличения объемов заготовки образуется дополнительный объем пиловочника и фанерного кряжа (с меньшей себестоимостью заготовки), что стимулирует создание лесопильных производств, фанерных заводов, предприятий по деревянному домостроению. За этим следует увеличение объемов транспортных услуг, различных вспомогательных и обслуживающих производств. А это, в свою очередь, — дополнительные рабочие места, увеличение поступлений в местный бюджет, развитие социальной сферы поселений.

— Вот вопрос от горожан: «Я прикинул: если комбинат в среднем будет потреблять 4 000 куб. м леса в день — это 1 460 000 куб. м в год. Недоиспользованные расчетные лесосеки Вологодчины составляют примерно 3 500 000 куб. м хвои плюс примерно столько же листвы. Получается, что за 5 — 6 лет эти семь миллионов вырубят. Но ведь это со всей области. Если брать во внимание, что будут строить на Рыбинском водохранилище, то и того меньше. Основные запасы леса — не у Череповца и не у Суды. И кстати, после вырубки лес восстанавливается в течение 80 — 100 лет». Что вы ответите?

— Дело в том, что расчетная лесосека — это тот научно рассчитанный объем лесных ресурсов, который можно изымать ежегодно без ущерба для лесной экосистемы. Естественно, при выполнении всех обязательных норм и работ по лесовосстановлению. Фактически расчетная лесосека — это примерно 1/100 общего запаса эксплуатационных лесов. Если четко выполняются все требования по лесовосстановлению (а они должны выполняться), то через сто лет, когда вырубается последняя делянка, на первой уже стоит вековой лес. Таким образом обеспечивается неистощительное использование лесных ресурсов. Общий объем потребления целлюлозного завода составляет около 5 млн кубометров балансовой древесины в год, и неиспользуемая лесосека Вологодской области полностью обеспечивает функционирование завода без нанесения вреда лесной экосистеме.

— Не начнется ли массовая вырубка лесов Вологодчины, потому что возить лес издалека невыгодно?

— Лес, как уже говорилось, на каждом участке ежегодно можно рубить только в пределах расчетной лесосеки. При этом если достигшие зрелости эксплуатационные леса не рубить, то через определенное количество лет они превращаются в перестойные, легко поражаемые болезнями и вредителями, значительно более подверженные лесным пожарам и ветровалам. Вырубка леса в соответствии с установленными нормами и правилами не только обеспечивает неистощительное использование лесных ресурсов, но и улучшает природную лесную экосистему, поскольку молодые насаждения поглощают большее количество углекислого газа, депонируют углерод. В странах Скандинавии объемы заготовки на 1 га лесных площадей несоизмеримо больше, однако никакой экологической катастрофы там не происходит: мощные целлюлозно-бумажные комбинаты функционируют десятилетиями, не испытывая недостатка в сырье.

— Еще вопрос: леса запасают снег, поэтому с вырубками обязательно снизится урожайность картофеля, капусты, моркови, озимых, хуже будет расти трава для корма скота. Разве это не приведет к снижению рентабельности продукции животноводства и сельского хозяйства?

— К таким последствиям ведет хищническая, браконьерская вырубка лесов, которая в условиях функционирования вновь созданного производства просто невозможна по причинам, названным ранее.

— Леса позволяют снегу медленнее таять, и если их вырубать, то увеличится количество и уровень весенних паводков, будет чаще затоплять дома.

— Критерии определения расчетной лесосеки учитывают эти факторы. Ограничение использования лесов сверх объемов расчетной лесосеки позволяет надеяться на недопустимость возникновения каких-либо экологических бедствий.

— Отсутствующие леса снизят запасы ягод, количество укрытий для животных и птиц, а следовательно, и видовое разнообразие.

— Принципиального изменения количества лесов не произойдет, а вот их качество за счет правильного лесопользования улучшится, что положительно скажется на флоре и фауне Вологодчины. Кроме того (уверен, что жители лесных поселков это знают), через год-другой на вырубках в больших количествах появляются ягоды — земляника, малина... Да и грибы не любят затененные лесные насаждения. Можно добавить, что птицы и животные обитают в разных условиях, зачастую вырубки становятся местами гнездовий, кормовыми площадками (например, порослевая осина для копытных).

— Может ли ухудшиться очистка воздуха и уменьшиться выработка чистого кислорода?

— Как уже говорилось, промышленная вырубка лесов не ведет к их уничтожению. Более того, воспроизводство лесов, увеличение площади молодняков в рамках цивилизованного лесопользования увеличит производство ими кислорода и улучшит экологическое состояние атмосферы региона.

P. S. В следующем номере «Речи» читайте подробнее о современных технологиях в производстве целлюлозы и об особенностях проекта нового комбината. На вопросы наших читателей ответит заместитель генерального директора группы «Свеза» Борис Френкель.

Андрей Савин,
Газета "Речь", 13 мая 2014 г.